наверх
1594

ДВЕНАДЦАТЬ

08 января 2004

Их двенадцать. Среди них нет милицейских начальников, судей, адвокатов, военных, священнослужителей. Они должны быть не младше 25 лет, не старше 70 и не иметь судимостей и отклонений в психике. Простые люди, среди которых запросто можете оказаться и Вы...
Это было политическое решение: чтобы нас приняли в Совет Европы, мы согласились, что приговаривать к высшей мере у нас будут только с участием присяжных заседателей. И до окончательного оформления этого новшества был введен мораторий на смертную казнь.
Для многих регионов страны суды присяжных - уже обычное дело. Татарстан не отстает: в Казани тоже прошло пять таких процессов. Присяжные вынесли четыре обвинительных приговора и один оправдательный. В Челнах с этим сложнее, хотя дел по «расстрельным статьям» (тех, где Уголовным кодексом предусмотрена высшая мера наказания), хоть отбавляй. А потому пока неизвестно, как челнинцы отреагируют на приглашение стать одним из 12 присяжных - ведь выбор будет делаться вслепую, по спискам избирателей.
Главная задача присяжных - ответить на три вопроса:
- доказано ли, что преступление было?
- доказано ли, что его совершил именно подсудимый?
- виновен ли подсудимый в совершении этого преступления?
Кто не знает: приговор, вынесенный присяжными, не обжалуется. Если признали виновным - все, надеяться на смягчение бесполезно. Зато если оправдали - гуляй, никто не придирется.
Судья Верховного суда РТ Андрей Герасимов уже имел опыт работы с присяжными. Ситуацию, когда они оправдали обвиняемого в убийстве и изнасиловании, он считает неординарной. «Мне кажется, что судья без присяжных вынес бы обвинительный приговор. Там были признательные показания, взятые в ходе предварительного следствия законно, с адвокатом. Мотив преступления назывался корыстный. Потом он от своих показаний отказался, и присяжные сочли, что он не виновен».
Ничего удивительного, считает Герасимов, если люди просто откажутся участвовать в суде, когда им перескажут обвинение и сориентируют, сколько примерно будет длиться процесс. «Суд по большим делам - у вас будет «29-й комплекс», в Казани - группировка «Жилка» - может идти год или два. Если сказать об этом присяжным, мало кто согласится. Тем более, что всякое может случиться за это время. Не исключаю, что на присяжных попытаются оказать давление».
Предполагалось, что новый суд будет справедливым и скорым, а на деле выходит, что все затягивается. А насчет справедливости... «Зачастую все происходит на эмоциях и зависит от того, как убедительно выступят прокурор и адвокат», - считает Герасимов. Ведь присяжные - это обыкновенные люди, для них все играет роль: симпатии к подсудимому, антипатии к прокурору. «Но, с другой стороны, у судей сформирован обвинительный уклон - «надо вытащить дело». А те, кто рассматривают дела с присяжными, отходят от этого: доказало обвинение, значит, виновен; нет - не виновен».
Взять одно из последних челнинских дел. Двое подростков убили мужчину. «Один не признавал вину, но в деле были документы, безусловно свидетельствующие о его виновности, - говорит судья Герасимов. - Если их добыли с нарушением Закона, я не мог бы их огласить. Значит, если бы дело рассматривалось с участием присяжных, люди не увидели бы объективной картины. Им осталось бы поверить подсудимому или не поверить».
Ринат Гайфутдинов, практикующий судья, председатель Тукаевского райсуда, тоже противник судов с присяжными. «Приговор присяжных, как лотерея: повезет или нет, - говорит он. - Да и с технической стороны это сложно. В Саратовской области на первые суды повестками вызывали по 150 человек - кандидатов в присяжные! Потому, что 50 человек просто не приходили, 25-30 брали самоотвод, еще скольких-то «отсеивали» прокурор и защита. Раньше, бывало, мы не могли и двух заседателей обеспечить, хотя были профкомы, парткомы...»

«А вы согласились бы стать присяжным?» Этим вопросом мы испугали нескольких человек. «Почему я?» - отмахивались люди, а потом признавались - «Нет, не согласился бы».
Ольга, 28 лет, социолог:
- Я, скорее всего, отказалась бы. Уж очень ответственно.
Ильнар, 40 лет, рабочий:
- Я вообще далек от криминала. Для меня все бандиты на одно лицо. Вряд ли смогу быть объективным.
Светлана, 36 лет, бывший милиционер:
- Нет, совершенно точно не смогла бы. Я вообще не могу быть объективной, особенно если дело касается убийства. Я считаю, что если человек обдуманно пошел на то, чтобы кого-то обидеть, он виноват. Я понимаю, что подсудимый - чей-то сын, но посмотреть на него глазами матери не смогу.
Юлия, 25 лет, учитель географии:
- Нет. Как это я смогу приговорить человека к смерти или к пожизненному заключению? Это очень серьезно. Я в себе не настолько уверена.
Я бы тоже не смогла.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Вернуться в ленту